Над пропастью во ржи

Когда наши дети становятся не нашими, у нас всегда возникает вопрос – как это произошло? Когда? Нам бывает трудно проследить, что происходит каждый день у них в школе, какие новые идеи к ним приходят, но мы всегда чувствуем малейшие изменения в их поведении. Пообщавшись с Нью-Йоркскими девушками, я ещё раз понял, как вовремя мы пошли в классы к нашим детям, имея с одной стороны возможность почувствовать обстановку в классе нашего сына, а с другой стороны приложить свой вектор в их движении по жизни. Если не мы, то кто же? Кто им может сказать, что тело можно и нужно любить, что взрослые – их родители и учителя — нуждаются в их любви не меньше их самих? Что мир бывает не только картинкой «анимэ» со стрельбами и побоищами, а что он на самом деле простой и добрый, нужно лишь научиться разглядывать за фасадом скафандров и кольчуг желание любить и быть любимыми.
Кажется, во втором семестре в университете мы проходили Сэлинджера по домашнему чтению (факультет иностранных языков). Картина человека, ловящего заигравшихся детей над пропастью во ржи до сих пор живёт во мне. Тогда я не понимал, что так потрясло меня в этих простых словах — признании главного героя.
Понимание приходит со временем. И с детьми.
Теперь я знаю, что лучше сейчас, чем потом над пропастью.